Михаил Шаманов. Исповедь Минотавра

Спустя год после краха гиганта туристического рынка России, туроператора «Лабиринт», Михаил Шаманов, которого СК РФ называет владельцем компании и обвиняет в мошенничестве, вышел на связь. Находящийся в международном розыске бизнесмен обнаружился в Лондоне. В городе беглых олигархов Шаманов дал интервью редактору московского журнала «Горячая линия. Туризм».

Как отмечает издание, интервью было личной инициативой самого Шаманова. Причин тому он назвал три. Первая: арест и экстрадиция из Сербии в Россию Сергея Азарскова, который официально был учредителем «Лабиринта». Вторая: недоумение – точнее, даже возмущение и протест против того, как ведется расследование по этому делу. Причина третья: желание сказать пару слов тем, кто в интернете «фонтанирует го… голословными обвинениями» в адрес Шаманова и Азарскова. RTourNews.ru прочел и убедился, беседа тянет на номинацию «откровение года». Надеемся, нашим читателям будет также интересно, и — спасибо московским коллегам!

Автор — Наталья Меньщикова. Мы встретились с Михаилом в Лондоне. Живет он действительно там – по его собственному выражению, снимает «хрущевку» недалеко от российского посольства. Говорит, что после того, как выехал из России через Белоруссию, Австрию, Францию и осел на британской земле, первые три месяца «безбожно бухал и философствовал, анализировал, пытался понять причины и смысл произошедшего». Так что же – какие выводы?

– Михаил, вы наверняка скажете, что крах «Лабиринта» – не ваша с Сергеем вина.

– Да, именно так. И докажу это фактами.

– Но объясните тогда, почему вы не в России, если совесть чиста?

– Решение уехать пришло через два дня после остановки деятельности «Лабиринта», 4 августа, на заседании в Ростуризме. Это был, кстати, мой день рождения. И он оказался днем фиаско, когда рухнул бизнес, который я многие годы упорно создавал…

Кроме представителей отраслевой власти и «Турпомощи» там присутствовали люди из прокуратуры, МВД, ФСБ. По всему, что и как обсуждалось, было понятно: виновные назначены – это мы с Азарсковым. Накануне и в день отъезда несколько знакомых связались со мной и дали понять: решение «наверху» уже принято – срочно закрывать меня и Азарскова, а дальше «видно будет». Очевидно, что российская правоохранительная система не имеет обратного хода, и того, кого заключили под стражу, однозначно признают виновным.

Сидеть за чужие преступления в мои планы не входило. И тем более я никогда не соглашусь на клеймо вора – совершенно незаслуженное.

Если бы у кого-то было желание разобраться в этом деле, то следствие изначально приняло бы совершенно иное направление, и Сергей Азарсков был бы сейчас на свободе, а я – в России.

– То есть вы утверждаете, что отъезд из страны не являлся заранее подготовленной акцией?

– Нет, естественно!

У Сергея даже никаких виз не было, почему он и оказался в Сербии. Не дурак же он, чтобы по своей воле выезжать в страну, где ему постоянно грозил арест. Если бы он был аферистом и планировал скрываться, то наверняка заранее открыл бы английскую или американскую визу. И не стал бы незадолго до отъезда покупать квартиру в Москве, которая, конечно, сейчас арестована, – а выводил бы деньги за границу.

– Однако, у вас, Михаил, оказалась английская виза.

– Года три не был в Лондоне, но незадолго до событий вокруг «Лабиринта» понадобилось съездить туда на короткую деловую встречу…

Только это стечение обстоятельств ничего не значит. Наверняка следователи меня пробили по всем мировым базам и убедились, что я не имел никаких оффшоров, ни даже банковской карты, выпущенной за границей. Потому что всегда планировал жить и строить себя в России. Собирался в ноябре этого года защищаться на кандидата технических наук…

Возвращаясь к дикой версии о том, что мы якобы готовили отъезд. Ее можно опровергнуть одним только фактом: любые деньги, которые удавалось получить от руководителей «Лабиринта» и других заказчиков в счет их многомиллионных долгов за перевозку, Сергей перечислял в «Оренбургские авиалинии». Жулики, планирующие побег, наверняка поступали бы иначе, согласитесь.

Следствию прекрасно известно, что крайний транш в авиакомпанию – 40 млн. руб. – был сделан буквально накануне остановки «Лабиринта». Мы с Сергеем до последнего старались выправить ситуацию. Разве это вписывается в версию о том, что мы якобы готовились «взять кассу и скрыться»?

Никто из моих друзей и знакомых никогда не скажет и не поверит, будто я лжец и вор. Не поверят в это даже враги – ни один из тех, кто знает меня лично. Мои партнеры всегда исходят из того, что слово я сдержу и без контракта.

– Но даже те, кто вам симпатизирует, считают вас авантюристом.

– Меня могут упрекнуть не только в этом. А в том еще, что непомерно тщеславен, что всегда очень любил делать красивые жесты и вообще бросаться деньгами, часто отказывался признавать свои ошибки.

– И это правда?

– Я авантюрист, да, – но не аферист! Ничего подобного просто нет в моей природе, это вам подтвердит любой, кто знает мою семью.

– Намекаете на особое происхождение?

– Нет, дворян в моем роду не было. Были успешные купцы, казаки. Прадед служил личным охранником Николая II. Один мой дед был заместителем министра Таджикистана по строительству, другой – простой дальнобойщик, но оба – мегакачественные люди. В этом суть нашей породы.

Что касается моего образа жизни – да, любил большой размах и позиционировал себя как олигарх. Феррари, вечеринки с выступлениями звезд эстрады… Но деньги я всегда считал приоритетом № 10. А на первом месте была помощь людям.

Ежемесячно я лично тратил огромные средства, и практически все это шло на благотворительность – перечислял деньги на строительство и содержание православных храмов, обеспечивал две семьи священников, частично содержал детский дом «Молодая Гвардия». Кстати, он считается детдомом ФСБ, когда-то организовал его Дзержинский. Ирония судьбы…

К людям я всегда относился так, как говорил Владимир Высоцкий, – доброжелательно, пока они не докажут мне обратное. Вообще, я обожаю Высоцкого, нахожу в себе сходство с ним – и среди прочего мы похожи в том, что его сгубило – в пристрастии к кутежам…

– «Вдоль обрыва, да над пропастью, по самому по краю…» Михаил, а что сгубило вас?

– Здесь, в Лондоне, было время подумать. И я пришел к выводу: причина всех моих бед – в неправильной личной жизни.

– Это о женщинах?

– Главным образом, о них. Я как православный человек всегда понимал, какие грехи я совершаю и не менялся. Думал, что от Бога я смогу откупиться, помогая ближним.

Вспомнился анекдот. Умирает православный предприниматель. У ворот рая встречает его ангел и говорит: «Вам в ад» – «Как? Посмотрите в свою книжку! Я построил пять храмов!» Ангел смотрит и отвечает: «Да, так и есть, но вам все равно в ад». – «Посмотрите еще раз. Я построил пять больниц!» – «Все точно, пять больниц. Но грехов у вас столько, что вам в ад!» – «Перепроверьте! Я содержал пять детских домов!» – «Да-да, у нас это зафиксировано. Только вам все равно в ад». Бизнесмен в шоке: «Этого не может быть! Идите к главному и разбирайтесь!» По возвращении ангел говорит: «Для вас две новости – плохая и хорошая. Первая: грехов у вас столько, что гореть вам в аду». – «А какая хорошая?!» – «Мы деньги вам вернем».

Вот это про меня. Я как тот предприниматель – пытался искупить личные грехи благотворительностью, вместо того, чтобы вести православный образ жизни. И все, что случилось, – мне вразумление.

Но еще раз заявляю: я не лжец и не вор.

А те, кто пишет обо мне всякий бред на форумах, пользуясь, что интернет все стерпит… Вот сейчас я хочу обратиться к ним.

Когда вы разглагольствуете о вещах и событиях, которые недоступны вашему пониманию, когда анонимно поливаете людей грязью, – наверное, тогда вы чувствуете себя несколько значительнее. Но сути вашей это не меняет. Ваше сознание не выходит за пределы тех кухонь, на которых вы строчите свои посты. Что вы создали в жизни и еще способны сделать? Ничего. Ноль. Это, наверное, мучительно, отсюда и весь ваш яд.

– А вы, Михаил? На что вы сами теперь способны в жизни?

– Я уверен, что еще сделаю свою большую карьеру. Может быть, и здесь, за границей. Осенью стартует мой новый проект в туристическом бизнесе, и у него хорошее будущее.

Но для того, чтобы показать мой максимум, я должен вернуться в Россию. Именно там мой потенциал на пике, просто потому что я русский. Я всегда останусь русским, никогда не буду в числе тех, кто охаивает Россию и ее власть. Для меня в России все родное, даже коррумпированный гаишник на московской дороге роднее, чем правильный английский полицейский.

Конечно, я люблю Англию, люблю атмосферу русской жизни в Лондоне. Здесь ведь 300 тысяч наших соотечественников. Но мне не хватает размаха. И признаюсь: не хватает моей значимости, уровня задач, которые можно было ставить и решать, российских связей. Мой образ жизни и на одну сотую не дотягивает до того, каков он был в России. Там я был большим человеком, а здесь – простой лондонец.

– Вы, наверное, представляете, какую реакцию вызовут эти ваши слова?

– Да, представляю. Но говорю и буду говорить все как есть.

– Ловлю на слове. И хочу перевести разговор на тему «Лабиринта». Расскажите все по порядку: как и почему вы оказались причастны к величайшему скандалу российского туризма? К финансовому краху компании с 20-летней историей, которая фактически дискредитировала всю отрасль и многих туроператоров потянула за собой на дно. По большому счету, именно крах «Лабиринта» довел власть до точки кипения, на которой принимались решения об арестах и возбуждении уголовных дел против руководителей целого ряда компаний.

– Раз уж заговорили о тех, на кого гонения… Подавляющее большинство из них, я точно знаю, болели за бизнес. Для каждого туризм был делом жизни, каждый пытался спасти его, как мог, никто не планировал нанести ущерб клиентам. Какое мошенничество?! Просто на весь рынок обрушивался удар за ударом, не было – и по-прежнему нет – нормальных законов, которые регулировали бы конкуренцию и все бизнес-процессы. За год бурного законотворчества в коридорах власти не родилось ничего путного.

Но если, тем не менее, нас с Сергеем Азарсковым назначили виновными в убийстве отрасли, тогда отпустите остальных!

Впрочем, это отдельная тема, очень большая.

Так вот, что на самом деле было с «Лабиринтом».

Этот туроператор изначально заказывал довольно крупные объемы перевозки у подконтрольной нам авиаброкерской компании «Идеал-Тур». В определенный момент «Лабиринт» начал задерживать платежи, задолженность накапливалась и к концу 2013 года достигла 5,7 млн. евро. Причем стало ясно, что деньгами руководитель компании Татьяна Зотова и ее компаньоны рассчитаться с нами не могут.

– Кстати, эксперты рынка ждали, что «Лабиринт» обанкротится как раз после летнего сезона-2013, когда на греческом направлении – основном для туроператора – шли жесточайшие демпинговые войны. Причем его финансовый потенциал был далеко не тот, что у тяжеловесов-многопрофильников.

– Он бы тогда и обанкротился. Но Татьяна Зотова предложила нам купить ее компанию, и нас это заинтересовало, поскольку мы хотели консолидировать значительную часть российского туроператорского бизнеса и перераспределить сферы влияния в отрасли. Кроме «Лабиринта», рассматривали возможность покупки еще нескольких предприятий, — не буду сейчас называть их, чтобы не создать проблемы владельцам, но в профессиональной среде известно, с кем у нас шли переговоры.

Итак, мы сочли «Лабиринт» перспективным объектом для покупки, поскольку он имел значительные доли на ряде массовых направлений. Договорились о финансовых условиях. Компанию оценили в 16,6 млн. евро, планировали 9 млн. евро заплатить кэшем Татьяне Зотовой и Светлане Барановской и приняли на себя имевшиеся у «Лабиринта» долги – на тот момент 7,6 млн. евро, оформили это документально. В конце декабря 2013 года были подписаны договоры купли-продажи, согласно которым доли и акции компаний, входящих в группу «Лабиринт», приобретал мой партнер Сергей Азарсков. Он по условиям договоров внес аванс, и мы считали, что таким образом вошли в сделку.

– Как-то странно. Полностью перевели компанию на покупателя, который внес лишь небольшой аванс.

– Это была инициатива Татьяны Зотовой. Мы-то хотели входить в бизнес поэтапно, по мере расчетов. Но Зотова сказала: нет, давайте сразу, я перед вами и так в долгах как в шелках.

Однако уже летом 2014 года юристы Сергея обнаружили, что доли в компаниях на него так и не переведены, Зотова объяснила это технической ошибкой.

– То есть вот он – ваш главный просчет в деле с «Лабиринтом»?

– Фатальных ошибок было две.

Во-первых, я очень уважал Татьяну Зотову. Решил, что это настоящий красный директор – человек старой закалки, который в сложнейшей ситуации делает все, чтобы спасти компанию, сохранить коллектив. Она горела на работе, реально впахивала. Энергии у нее было огромное количество, несмотря на возраст. Она вела этот бизнес десятки лет, считалась в своей среде человеком, безусловно, авторитетным. Я даже представить себе не мог, что она способна рискнуть собственной репутацией – кинуть клиентов. И я ей верил тогда абсолютно.

– А она, значит, оказалась вашим злым гением?

– Нет! Я снимаю перед ней шляпу и даже не злюсь! Я считаю себя опытным и эффективным предпринимателем, но полностью признаю: Татьяна Зотова оказалась умнее и талантливее меня. Она мне точно не враг, а один из учителей по жизни. За что ее благодарю. Это был хороший урок, хотя и слишком дорогой.

– В чем же состояла ваша вторая фатальная ошибка?

– Изначально мы не получили контроль над бизнес-процессами «Лабиринта», хотя по бумагам Сергей Азарсков должен был стать его учредителем. Ни права подписи, ни банк-клиента, ни штампа организации, ни даже доверенности на заключение договоров и сделок у него не было. Все держали в своих руках руководители компании: Татьяна Зотова – коммерческий директор, Светлана Барановская – финансовый, Константин Горин – генеральный.

Они не отчитывались перед нами о своих действиях. Я лично был знаком в «Лабиринте» только с ними, любой их бывший менеджер скажет, что мы с Сергеем Азарсковым никак не участвовали в управлении туроператорской компанией. Татьяна Зотова косвенно сама это подтверждала на допросах – рассказывала, что в «Лабиринт» приходили представители «Идеал-Тура», требовали погашения задолженностей за перевозку… Если бы я или Сергей Азарсков руководили «Лабиринтом», то какой смысл нам был чего-то требовать? Мы бы все сделали сами, если бы имели рычаги управления.

Итого нас обманули по двум направлениям. Во-первых, ввели в заблуждение, что якобы компания принадлежит нам. Во-вторых, вывели потом из этой компании деньги.

– Такое чувство, что сначала вы вообще не придавали особого значения происходящему в «Лабиринте» – как будто имелись дела гораздо важнее.

– Я вел тогда переговоры с двумя потенциальными инвесторами для всего моего амбициозного проекта по перехвату инициативы в туроператорской сфере. В оперативное управление бизнесом я не вникал вообще, отдавая все свое время стратегическому планированию. Тем временем долги «Лабиринта» за перевозку накапливались: к марту – меньше чем за три месяца — они удвоились и достигли 12 млн. евро, к началу августа – порядка 42 млн. евро.

Вернулся к конкретным бизнес-процессам я слишком поздно, когда рубикон уже был перейден, то есть когда было принято решение о том, что «Оренбургские авиалинии» отказываются перевозить наших туристов.

На том совещании в Ростуризме, 4 августа 2014 года, я заявил, что у «Лабиринта» на предоплатах более 27 млн. евро в отелях Греции, перечислены также депозиты в финские гостиницы. И я обратился к Татьяне Зотовой с требованием вернуть средства, чтобы компенсировать потери туристов. На это Зотова и Барановская ответили, что постараются, но не обещают, поскольку деньгами были предоплачены коммитменты, которые могут сгореть.

Миллионные суммы в Грецию перечислялись через принимающую компанию Le Grand, хозяйка которой Фатула Сапунаки десятилетиями вела дела с Зотовой. Я с госпожой Сапунаки не знаком, а Азарсков, возможно, только один раз ее видел на конференции «Лабиринта».

Так вот, в Le Grand перечислено для предоплат в отели 34 млн. евро. Из них на 7 млн. были встречно предоставлены акты взаиморасчетов. Теперь у меня вопрос: где остальные 27 млн. евро? Их распилили полностью? Или все же какую-то часть направили гостиницам, а теперь вырабатывают? Смотрите – одна группа бывших сотрудников Татьяны Зотовой села в «Амботисе» и занимается Грецией, другая – в «РЖД Тур», а это Финляндия.

Я настаиваю на том, чтобы в рамках следствия был произведен международный анализ финансовой деятельности Татьяны Зотовой и других руководителей «Лабиринта». Мой адвокат неоднократно ходатайствовал об этом, но пока никакой реакции не последовало. Я делаю вывод – следствие либо кем-то мотивировано, либо некомпетентно.

При этом даже мне, не юристу, очевидно, что единственный верный способ раскрыть экономическое преступление – выявление конечного пункта, куда в результате поступили похищенные деньги.

Есть все основания допускать, что Зотовой, Барановской, Горину удалось провернуть комбинацию колоссального масштаба – извлечь выгоду из тотального кризиса в российском туризме, монетизировать его в своих интересах. При этом они могли действовать совместно с кем-то из принимающих греческих партнеров.

– Михаил, я лично знакома с Татьяной Зотовой. И я хочу задать вам вопрос: вы действительно верите в то, что у нее в этой сделке с вами был злой умысел?

– Я считаю, изначально она не собиралась воровать. Когда-то у нее были амбиции войти в тройку лидеров туроператорского бизнеса, потом ею двигало стремление спасти свой проект. Но когда долги перед «Идеалом» достигли критической точки, наверное, произошел какой-то моральный перелом, она поняла: добром для нее это уже кончиться не может, нужно менять концепцию.

Я почувствовал перемену в настроениях Татьяны Зотовой в марте 2014 года, когда она уже была должна «Идеал-Туру» 12 млн. евро. Раньше она строила какие-то планы на будущее в бизнесе, а в начале весны зазвучали другие идеи: «Скорее бы уже завершить эту сделку и уйти на покой».

– Знаете, никто не поверит, что вы так просто дали обвести себя вокруг пальца. Вы ведь тоже почти 20 лет в этом бизнесе. Бывали в разных ситуациях, и у вас репутация жесткого игрока.

– Да, я приехал в Москву из Петербурга в девяностых, начинал менеджером во «Внуковских авиалиниях», потом работал в «Ист-Лайне», в авиакомпании Третьякова, была такая. Открыл свою авиакассу, которую назвал «Воздушный Корабль», потом сделал сеть авиакасс – и когда довел до девяти точек продаж, продал этот проект. Купил долю в «Мегаполюс Турс» у Эдуарда Кузнецова, дальше был мой самостоятельный авиаброкерский бизнес, сделка с «Интуристом», выход из нее… Мне никто никогда не помогал – папа у меня пилот, летал в авиакомпании «Кавминводыавиа», мама – домохозяйка, дать мне какое-то ускорение в коммерции они не могли. Я не сидел на госконтрактах, не использовал связи родственников ввиду их отсутствия. Все делал сам – и, как уже говорил, был достаточно высокого мнения о себе как о предпринимателе.

Вскоре после заключения сделки по покупке группы «Лабиринт» Сергеем Азарсковым он принял решение направить туда группу аудиторов, чтобы вникнуть в экономику и финансы компаний. Однако три профессиональных аудитора в офисе «Лабиринта» столкнулись с откровенным саботажем. Их неоднократные просьбы предоставить те или иные финансовые или договорные документы постоянно игнорировались под надуманными предлогами. Когда стало очевидно, что менеджмент «Лабиринта» скрывает фактическое положение дел в бухгалтерии компании, Азарсков потребовал у Зотовой передать дела нам. Но она отвечала: сначала – закрытие сделки, инвестиции 20 млн. евро. Какие инвестиции – возвратные, невозвратные? На какой срок? Под какой процент? На эти вопросы Татьяна Зотова не отвечала никогда.

После всего, что случилось, она дала интервью в одном туристическом СМИ и среди прочего сказала: гибель «Лабиринта» – личная трагедия ее жизни, а во всем виноват Шаманов, который не дал ей обещанных инвестиций.

В действительности «Лабиринт» получил инвестиции не на 20, а на 40 млн. евро – таков был на момент краха долг туроператора перед нашей компанией «Идеал-Тур».

Она просто высасывала из нас деньги, понимала, что мы с Сергеем Азарсковым – фактически ее заложники. Когда нам следовало зафиксировать долг? В марте на 12 млн. евро? Или в мае на 20 млн.? Зотова видела, какое это тяжелое для нас решение. Обычно кредитор, который сидит на такой «игле», оказывается перед дилеммой: сорвать стоп-кран, то есть поставить крест на всех прежних вложениях, или пытаться урегулировать проблемы, позволив долгу расти дальше.

– Сорвать стоп-кран рука не поднялась. За вас это сделали «Оренбургские авиалинии», которые в разгар сезона без должного заблаговременного предупреждения ваших агентов и клиентов остановили сотрудничество.

– Почему это было сделано – все понимают, да? Потому что тогда из-за санкций прекратила деятельность другая дочка «Аэрофлота» – «Добролет». У нее было продано 70 тысяч билетов в Крым. Представляете, какие проблемы возникли бы у топ-менеджеров группы «Аэрофлот», если бы этих клиентов не вывезли? Крым был задачей государственной важности.

Понадобились самолеты, и тогда задействовали «Оренбургские авиалинии», сорвав их с наших программ. В результате пострадали 39 тысяч туристов, – кто-то счел это меньшим из зол. А что в результате оказался в яме весь туристический рынок – уже другой вопрос.

Еще раз подчеркну: наш чистый долг перед «Оренбургскими авиалиниями» составлял 1 млрд. 400 млн. руб. (это вместе с недолетом часов и различными штрафными санкциями пенями нам по суду насчитали 3 млрд. 800). А наши блочники суммарно были должны нам 2 млрд. 100 млн. руб., долг «Лабиринта» — 1,5 млрд. Остальных не назову, чтобы им не навредить.

Простой расчет показывает, что наша финансовая деятельность строилась правильно – активы превышали пассивы. Мы приплачивали своими деньгами за просчеты партнеров…

И еще хочу добавить следующее. Я готов сотрудничать со следствием. Искренне хочу, чтобы были наказаны виновные. Готов давать показания – но только здесь, в Лондоне. Приезжайте, встретимся.

А пока, пожалуйста, подумайте вот над чем хотя бы. Если я выводил деньги за границу, тогда Татьяна Зотова как минимум моя соучастница, поскольку осуществляла руководство компанией. Почему она еще не под арестом – в отличие от коллег-предпринимателей, которые причинили клиентам гораздо меньший ущерб? Почему не под арестом Константин Горин? Гендиректор должен отвечать в первую очередь…

– Так он же был директором по туризму.

– Нет, генеральным. Почему его коллега из «Южного Креста» Дмитрий Фесик под домашним арестом, а Горин – продолжает карьеру в «Амботисе»?

Перед законом все равны. Но некоторые равнее?

– Михаил, если вы тогда продолжили бы летать, и коллапса не случилось бы в августе, то он с очень большой долей вероятности мог произойти чуть позже.

– Да, нам предстояли сложные времена. Осенью нас накрыло бы обвалом рубля. Доллар дороже 43 рублей рушил мою экономику, потому что все поступления шли в российской валюте.

Потом к валютному коллапсу добавился бы демпинг и радикальное снижение спроса на туруслуги. Запрет на выезд чиновников подкосил отрасль еще летом-2014: у нас в стране 22% населения – госслужащие, и у них есть семьи… А в целом, после всех ЧП и на фоне общих негативных трендов в экономике, спад турпотоков из России составил порядка 60%.

Словом, даже если бы «Лабиринт» не рухнул, у нас возникли бы большие проблемы. Но мы бы справились. Моя бизнес-модель, по которой я планировал консолидировать туроператорский рынок, была по-настоящему эффективна. Когда я вел переговоры о приобретении компаний, то рассматривал только фирмы, у которых долговая нагрузка не превышает 7% от оборота. Объединил бы ряд сильных игроков по той же Греции, оптимизировал бы их расходную часть, а за счет их общего объема мог получить от отелей скидки, которые на пакете дали бы снижение в себестоимости до 20-30% продукта. Уже к концу первого сезона все долги этих компаний я бы покрыл и преумножил бы их турпотоки, выйдя на прибыль.

Впрочем, история не терпит сослагательного наклонения. Надо просто извлекать из нее уроки, что я и делаю здесь, в Лондоне.

Вспоминаю, как закрывали бизнес коллеги, я приезжал к ним с цветами, чтобы морально поддержать. И вот мне пришлось пройти тот же урок.

Один из выводов: я слишком доверял людям. Но есть большой плюс. В этой сложнейшей для меня ситуации каждый человек показал свое истинное лицо. И теперь я точно знаю, кто мои друзья.

P.S: Также как и редакция «Горячая линия. Туризм», редакция RTourNews.ru может не разделять мнений и выводов Михаила Шаманова.

P.P.S: Вскоре после разговора c Михаилом Шамановым, 17 августа, «Коммерсантъ» опубликовал статью, в которой сообщается, что следствие рассматривает вопрос о расширении круга обвиняемых за счет привлечения к уголовной ответственности Т. Зотовой и С. Барановской.